Думая о распаде России, мы всегда подразумеваем повторение распада СССР, то есть треск по административно-территориальным швам, "центробежные тенденции", сепаратизм, локальные войны и финальное решение в Беловежской пуще, рассуждает о весьма возможном будущем своей страны журналист Олег Кашин.
Между тем, по его мнению, события 1991 года были, конечно, только частным случаем распада, и само разрушение территориального единства большой страны было только частью тех процессов, в которых страна рушилась совсем не по территориальному признаку. К моменту Беловежской пущи сказать о себе "мы" уже не могли не только армяне с азербайджанцами или русские с латышами, но и люди, формально находившиеся по одну сторону тогдашних внутрисоюзных границ, и, как бы пошло это ни звучало, сначала распад прошел по людям и только потом по республикам. Республики – это была уже формальность.
Бесланские матери, которых хватала местная полиция и которым присудили обязательные работы за то, что на памятную церемонию 1 сентября они пришли в футболках "Путин палач Беслана", – это, конечно, эпизод уже свершившегося распада страны, когда ничего общего между теми, кто в футболках, и теми, кто в полицейских картузах, нет и уже не может быть.
Еще здесь нужна "этническая" оговорка: традиционно считается, что в отличие от большой России, которая, в общем, безнациональна, в кавказских республиках большое значение имеет этническая общность, но тут мы увидели, как с матерями-осетинками расправляются полицейские-осетины и судьи-осетины. Это очень важно с той точки зрения, что у российского силовика нет национальности и что он принадлежит, очевидно, к какому-то новому, еще не названному народу, находящемуся в, мягко говоря, непростых отношениях с другими народами Российской Федерации. Когда народ полицейских нападает на народ матерей – это вражда народов и это распад страны.
Акция протеста матерей Беслана...
Распад России – это и захватывающая история 57-й школы, когда институция, когда-то спокойно пережившая даже переход из советского в постсоветское состояние, самоуничтожается, будучи неспособной выдерживать общественное напряжение 2016 года. То, что все участники школьного конфликта относятся к нему только как к сюжету из своей корпоративной жизни, не имеет значения – людям свойственно ставить в центр вселенной самих себя, и они даже в своем праве, но с внешней точки зрения этот катаклизм встает в один ряд с остальными катаклизмами, переживаемыми Россией именно сейчас.
В Приморье проходит какой-то очередной путинский форум с панельными дискуссиями, пресс-подходами и прочим, люди делают вид, что заняты каким-то важным делом, и это не впервые, но что впервые – в том же самом регионе, где проходит форум, бушует тайфун, затоплены целые районы, погиб начальник местного МЧС, и дело даже не в том, что форум продолжается как ни в чем не бывало. Значение имеет скорее всеобщая невозмутимость при большой беде. ТАСС цитирует женщину, вместе с собакой и кошкой сидящую на крыше затопленного дома, женщина дает какие-то комментарии, и дается пояснение, что люди, которые остались в зоне бедствия, не хотят покидать свои дома. Ну, не хотят, значит, не хотят, значит, так и надо. Эта женщина на крыше – о ком она скажет "мы"?
В семи районах края подтоплено более 2,5 тыс. домов с населением 8400 человек...
В Верховном суде судят человека за пост "ВКонтакте" об участии Советского Союза в нападении на Польшу в 1939 году. Теперь в России за такое полагается штраф, потому что история в России теперь регулируется судами и уголовными статьями. Это значит, что никакой истории уже нет, есть только набор неоспариваемых слов, защищенных карательной системой. Страна с такой историей – она распалась или еще нет?
Вот это непонятно что – единственная, наверное, характеристика, применимая к российской общественной атмосфере сентября 2016 года
Все удивляются, когда очередной чиновник, сталкиваясь с гражданами, говорит им что-то типа медведевского "но вы держитесь". Власть вдруг почему-то перестала заботиться о том, как она выглядит в глазах людей, и этому хочется найти какое-нибудь хитрое объяснение. В самом деле, почему Ольга Голодец заговорила о пенсиях сейчас, перед выборами – уж не тайная ли она саботажница? Но нет – наверняка они все, от Медведева до Меркушкина, сами хотели бы вести себя так, чтобы если не нравиться, то хотя бы не раздражать, а уже просто не получается, утрачен навык, нет языка, на котором власть может говорить с народом так, чтобы не захотелось выругаться в ответ. И эта языковая странность тоже похожа на признак распада.
Любая новость, которая сейчас шокирует и возмущает, – она об этом. Способность сосуществовать в равной мере утрачивается всеми: и чиновниками, и полицейскими, и теми, кто режет насмерть человека, попавшего в ДТП, и интеллигентской субноменклатурой из престижной школы, и газетными авторами, и предвыборными кандидатами. Нет общенационального "мы", нет ничего, что удерживало бы всех внутри одного большого общества, и это уже не ставшая мемом "атмосфера ненависти", а что-то новое. Может быть, усталость всех от всех, может быть, капитуляция всех перед всеми.
Ненависти, кстати, сейчас, наверное, даже меньше, чем год или два назад. Сильное чувство трудно поддерживать в себе на протяжении долгого времени, и если оно не нашло себе выхода, оно куда-то девается, оставляя вместо себя непонятно что. Вот это непонятно что – единственная, наверное, характеристика, применимая к российской общественной атмосфере сентября 2016 года. Ничего не осталось, вообще ничего, то есть даже меньше, чем в Советском Союзе перед его крушением.
Но, в отличие от Советского Союза, даже искусственных границ, по которым Россия могла бы распасться, нет. Люди, у которых нет ничего общего, распределены по общей территории, и физически отделяться некому и не от кого. Возможно, это и есть секрет той государственной устойчивости, которую до Крыма было принято называть стабильностью, а сейчас не принято называть никак, хотя она никуда не делась, просто уже понятно, что дело совсем не в стабильности.
Распавшаяся страна, если ее каким-то отдельным решением не распускают в Беловежской пуще, может, наверное, существовать сколь угодно долго, но никакой хорошей новости в этом нет. Бесцельность и бессмысленность ее существования пагубным образом сказывается на нравах граждан, моральном климате и перспективах на будущее.
У распада Советского Союза при всех его трагических обстоятельствах оказалось немалое количество выгодополучателей – от прибалтийских народов, ставших полноправными европейцами, до среднеазиатских первых секретарей, ставших полноправными диктаторами. Распад России с этой точки зрения выглядит гораздо более удручающим. Выгодополучателей у него нет, счастлив не будет никто.
P.S. Страна мертва. Разлагается.
Вообще, ситуация в 57-й школе (самой лучшей и «продвинутой» в Москве) удивительным образом «отзеркалила» состояние нашего общества. Гримасничая «образованщиной», взрослые люди жонглируют элементарными понятиями этики и морали. Восклицают: «Эта школа - семья! Не лезьте во внутрисемейные отношения!..» Простите, но если это - семья, то в ней процветает инцест. На протяжении 16 лет процветает. Это означает лишь одно: если в «лучшей семье» творится такое - то что происходит в других «семьях»?
Получается, что лучшая «семья» прогнила еще 16 лет назад. Рыба, как известно, гниет с головы. Надо ли удивляться тому, что на первосентябрьских школьных линейках мы теперь видим людей в камуфляже, устраивающих военизированные шоу и наводящих стволы автоматов прямо на детей?
Смещение понятийного ряда произошло давно. И школьная «семья», как и все наше общество, превратилась в закрытую секту извращенцев, вопящих на весь мир: «Не лезьте к нам! И пусть мы дотрахаемся до мышей - это наше личное дело!..»
А еще в этой школе все обо всём знали и молчали. Потому что боялись, что «расформируют, и будет еще хуже». Если не Менделевич, то - кто?
Ничего не напоминает?
Стопроцентная модель растления через использование служебного положения с дальнейшим запугиванием своих жертв. Путин - он ведь тоже имеет всю страну по 86-процентной «любви», не так ли?..
Страна мертва. Разлагается. Не удивляйтесь запаху. Он вполне естественный. Покойники, если их не хоронить, имеют обыкновение разлагаться.
И бесполезно морщиться и заламывать руки. Все закономерно. Дышите этим настолько долго, насколько сможете, пока не стошнит.
"ФМ"
Между тем, по его мнению, события 1991 года были, конечно, только частным случаем распада, и само разрушение территориального единства большой страны было только частью тех процессов, в которых страна рушилась совсем не по территориальному признаку. К моменту Беловежской пущи сказать о себе "мы" уже не могли не только армяне с азербайджанцами или русские с латышами, но и люди, формально находившиеся по одну сторону тогдашних внутрисоюзных границ, и, как бы пошло это ни звучало, сначала распад прошел по людям и только потом по республикам. Республики – это была уже формальность.
Бесланские матери, которых хватала местная полиция и которым присудили обязательные работы за то, что на памятную церемонию 1 сентября они пришли в футболках "Путин палач Беслана", – это, конечно, эпизод уже свершившегося распада страны, когда ничего общего между теми, кто в футболках, и теми, кто в полицейских картузах, нет и уже не может быть.
Еще здесь нужна "этническая" оговорка: традиционно считается, что в отличие от большой России, которая, в общем, безнациональна, в кавказских республиках большое значение имеет этническая общность, но тут мы увидели, как с матерями-осетинками расправляются полицейские-осетины и судьи-осетины. Это очень важно с той точки зрения, что у российского силовика нет национальности и что он принадлежит, очевидно, к какому-то новому, еще не названному народу, находящемуся в, мягко говоря, непростых отношениях с другими народами Российской Федерации. Когда народ полицейских нападает на народ матерей – это вражда народов и это распад страны.
Акция протеста матерей Беслана...
Распад России – это и захватывающая история 57-й школы, когда институция, когда-то спокойно пережившая даже переход из советского в постсоветское состояние, самоуничтожается, будучи неспособной выдерживать общественное напряжение 2016 года. То, что все участники школьного конфликта относятся к нему только как к сюжету из своей корпоративной жизни, не имеет значения – людям свойственно ставить в центр вселенной самих себя, и они даже в своем праве, но с внешней точки зрения этот катаклизм встает в один ряд с остальными катаклизмами, переживаемыми Россией именно сейчас.
В Приморье проходит какой-то очередной путинский форум с панельными дискуссиями, пресс-подходами и прочим, люди делают вид, что заняты каким-то важным делом, и это не впервые, но что впервые – в том же самом регионе, где проходит форум, бушует тайфун, затоплены целые районы, погиб начальник местного МЧС, и дело даже не в том, что форум продолжается как ни в чем не бывало. Значение имеет скорее всеобщая невозмутимость при большой беде. ТАСС цитирует женщину, вместе с собакой и кошкой сидящую на крыше затопленного дома, женщина дает какие-то комментарии, и дается пояснение, что люди, которые остались в зоне бедствия, не хотят покидать свои дома. Ну, не хотят, значит, не хотят, значит, так и надо. Эта женщина на крыше – о ком она скажет "мы"?
В семи районах края подтоплено более 2,5 тыс. домов с населением 8400 человек...
В Верховном суде судят человека за пост "ВКонтакте" об участии Советского Союза в нападении на Польшу в 1939 году. Теперь в России за такое полагается штраф, потому что история в России теперь регулируется судами и уголовными статьями. Это значит, что никакой истории уже нет, есть только набор неоспариваемых слов, защищенных карательной системой. Страна с такой историей – она распалась или еще нет?
Вот это непонятно что – единственная, наверное, характеристика, применимая к российской общественной атмосфере сентября 2016 года
Все удивляются, когда очередной чиновник, сталкиваясь с гражданами, говорит им что-то типа медведевского "но вы держитесь". Власть вдруг почему-то перестала заботиться о том, как она выглядит в глазах людей, и этому хочется найти какое-нибудь хитрое объяснение. В самом деле, почему Ольга Голодец заговорила о пенсиях сейчас, перед выборами – уж не тайная ли она саботажница? Но нет – наверняка они все, от Медведева до Меркушкина, сами хотели бы вести себя так, чтобы если не нравиться, то хотя бы не раздражать, а уже просто не получается, утрачен навык, нет языка, на котором власть может говорить с народом так, чтобы не захотелось выругаться в ответ. И эта языковая странность тоже похожа на признак распада.
Любая новость, которая сейчас шокирует и возмущает, – она об этом. Способность сосуществовать в равной мере утрачивается всеми: и чиновниками, и полицейскими, и теми, кто режет насмерть человека, попавшего в ДТП, и интеллигентской субноменклатурой из престижной школы, и газетными авторами, и предвыборными кандидатами. Нет общенационального "мы", нет ничего, что удерживало бы всех внутри одного большого общества, и это уже не ставшая мемом "атмосфера ненависти", а что-то новое. Может быть, усталость всех от всех, может быть, капитуляция всех перед всеми.
Ненависти, кстати, сейчас, наверное, даже меньше, чем год или два назад. Сильное чувство трудно поддерживать в себе на протяжении долгого времени, и если оно не нашло себе выхода, оно куда-то девается, оставляя вместо себя непонятно что. Вот это непонятно что – единственная, наверное, характеристика, применимая к российской общественной атмосфере сентября 2016 года. Ничего не осталось, вообще ничего, то есть даже меньше, чем в Советском Союзе перед его крушением.
Но, в отличие от Советского Союза, даже искусственных границ, по которым Россия могла бы распасться, нет. Люди, у которых нет ничего общего, распределены по общей территории, и физически отделяться некому и не от кого. Возможно, это и есть секрет той государственной устойчивости, которую до Крыма было принято называть стабильностью, а сейчас не принято называть никак, хотя она никуда не делась, просто уже понятно, что дело совсем не в стабильности.
Распавшаяся страна, если ее каким-то отдельным решением не распускают в Беловежской пуще, может, наверное, существовать сколь угодно долго, но никакой хорошей новости в этом нет. Бесцельность и бессмысленность ее существования пагубным образом сказывается на нравах граждан, моральном климате и перспективах на будущее.
У распада Советского Союза при всех его трагических обстоятельствах оказалось немалое количество выгодополучателей – от прибалтийских народов, ставших полноправными европейцами, до среднеазиатских первых секретарей, ставших полноправными диктаторами. Распад России с этой точки зрения выглядит гораздо более удручающим. Выгодополучателей у него нет, счастлив не будет никто.
P.S. Страна мертва. Разлагается.
Вообще, ситуация в 57-й школе (самой лучшей и «продвинутой» в Москве) удивительным образом «отзеркалила» состояние нашего общества. Гримасничая «образованщиной», взрослые люди жонглируют элементарными понятиями этики и морали. Восклицают: «Эта школа - семья! Не лезьте во внутрисемейные отношения!..» Простите, но если это - семья, то в ней процветает инцест. На протяжении 16 лет процветает. Это означает лишь одно: если в «лучшей семье» творится такое - то что происходит в других «семьях»?
Получается, что лучшая «семья» прогнила еще 16 лет назад. Рыба, как известно, гниет с головы. Надо ли удивляться тому, что на первосентябрьских школьных линейках мы теперь видим людей в камуфляже, устраивающих военизированные шоу и наводящих стволы автоматов прямо на детей?
Смещение понятийного ряда произошло давно. И школьная «семья», как и все наше общество, превратилась в закрытую секту извращенцев, вопящих на весь мир: «Не лезьте к нам! И пусть мы дотрахаемся до мышей - это наше личное дело!..»
А еще в этой школе все обо всём знали и молчали. Потому что боялись, что «расформируют, и будет еще хуже». Если не Менделевич, то - кто?
Ничего не напоминает?
Стопроцентная модель растления через использование служебного положения с дальнейшим запугиванием своих жертв. Путин - он ведь тоже имеет всю страну по 86-процентной «любви», не так ли?..
Страна мертва. Разлагается. Не удивляйтесь запаху. Он вполне естественный. Покойники, если их не хоронить, имеют обыкновение разлагаться.
И бесполезно морщиться и заламывать руки. Все закономерно. Дышите этим настолько долго, насколько сможете, пока не стошнит.
"ФМ"
